Влада Сметанникова. Школа №35, 10 класс
Авторские орфография и пунктуация сохранены.
Дыхание листвы
Уже который год дышу я листопадом,
В мечтах моих любовь вдруг превратилась в дым.
Она ушла, оставив мне в награду
Тебя, где ты еще не стал чужим.
Теперь я понимаю, все напрасно,
И боль мою в душе не передать,
И в книге судеб все предельно ясно,
Мне без тебя счастливой надо стать.
Горит огонь в душе моей,
Горит, и все тревожит,
Воспоминанья былых дней,
где были те, кто стал дороже.
Одни уходят вдаль,
звездою становясь,
Другие превратились в память,
На лестничной площадке находясь.
А ты? Кем стал? Скажи…
Чужой. И спорить я не смею,
Но знал бы ты, как я люблю,
И ночью Бога я молю,
Чтоб он тебя Благословил,
И счастьем в жизни одарил.
—
И в этот раз дышу я листопадом,
в мечтах моих любовь осталась прахом.
Она ушла, оставив лишь мгновенья,
А ты, мой милый, стал несчастным сновиденьем.
Два уж позабытых «я»…
В Нижегородской области,
быть может, 40 лет тому назад,
жила счастливая семья,
где были мать, отец и два крикливых «я».
Росли ребята потихоньку,
ходили в лес с отцом втроем,
учились дети понемногу
играть с «огнем».
Увы, нам наша жизнь
порой «подарки» преподносит,
и ведь никто не знает,
какой она на этот раз «сюрприз» подбросит.
Вдруг погибает их отец,
и он был вовсе не юнец,
под тридцать где-то стукнуло ему,
но с жизнью запрещается играть в игру.
И мать безмолвно все рыдала,
икону тихо прижимала,
и каждый день к отцу ходила,
с собой забрать ее просила.
Не вынесла душа страданий.
Она, оставив двух ребят,
Вошла в ближайшую речушку,
последний бросив беглый взгляд,
присела, тихо прошептав:
«Иду к тебе, да будет так!»
Стоит изба в деревне той,
и слышен в ней невыносимый вой,
Два маленьких мальчишки,
икону пред собой держа, кричали:
«Мамочка, мы ждем тебя!»
Но их никто уже не слышит,
И только ветер голоса колышет,
И растворяет их в дали…
Ах, если бы знали бы они…
Что голос матери забыт им на века,
что их разлучит навсегда судьба.
Прошло с тех пор
порядком лет,
их в армию уже призвали,
но только после той ночи
они друг друга не видали.
В детдомы разные прислали,
фамилию, должно быть, поменяли,
но каждый вспоминал о том,
как они остались лишь вдвоем,
как погиб отец семейства,
как ушла из жизнь мать,
и как икону пред собой держа,
они молились с ночи до самого утра.
Взрослея, изменились вкусы, нравы,
уж не узнать былых ребят,
Один постарше, парень бравый,
успех достиг во всех делах.
Второй, отвязный хулиган,
не с той компанией связался,
но каждый раз, смотря на небеса, твердил:
«Спасибо, что хоть я тогда в живых остался!»
В конце двадцатого столетья
была чеченская война,
героев-братьев нашего рассказа
свела случайно вновь судьба.
С детства их стрелять учили,
они умели выживать,
старшому в армии медаль вручили,
а меньший брат решил за деньги убивать.
Война – водоворот смертей.
Она кишит и жизни всех уносит,
Но, кто бы знал, как много потеряет тот,
кто жизнь у Смерти просит.
Стрельба, разрывы мин кругом,
И днем, и ночью просвета не видно.
И только слышен сердца стук
мальчишек, что уходят с дымом.
И вот настал и их черед,
судьба столкнула братьев снова,
Она взяла их в оборот,
И младший брат убил другого.
Он стрельнул и не промахнулся,
попала пуля парню в грудь.
Лежит боец, весь кровью истекая,
Целуя свой нагрудный крест,
И знал бы он, что в ту минуту
под пулю брата он подлез.
Младшой отправился в разведку,
узнать, кто был убит на этот раз.
Походкой осторожно подойдя,
ногой толкнул убитого бойца.
Небрежно китель расстегнув,
в кармане жулькая рукою,
нащупал маленький картон…
На снимке том была семья,
где были мать, отец и два, уж позабытых, «я».
Страданий вынести не смог,
раздался выстрел, и он навек умолк.
Два тела улеглись в пустынном поле.
Один с застывшею слезою
и карточкой ,потертою в ладони.
Под ним, с крестом, лежал другой,
такой же юный и родной.
Страшный сон
Темной ночью, мне в глубоком сне
довелось увидеть фильм ужасный о войне.
Там страдали маленькие дети,
всюду слышен детский крик и плач,
они пожить-то толком не успели,
но война, увы, безжалостный палач.
И, знаете, в том сне холодном,
погибли все: и стар, и млад,
и только доносилось:»О! Помилуй, Боже»,
и выстрел, что не знал преград.
И призываю я, молитесь, люди,
за всех живых, кто в землю не упал.
Давайте головы к иконе мы приложим,
попросим БОГА, чтобы он добрее стал.
Нам кажется, что нас и не коснётся,
что мы живем далеко от войны,
но, нет же, мы ошиблись, люди,
мы жители одной Земли.
Откуда вам известно,
где следующая бомба упадет,
где загорится свет прощальный,
где самолет с туристами свершит последний, роковой полет.
И после тех мучений страшных,
боялась я раскрыть глаза,
казалось мне, что это все реальность,
и на подушку капнула слеза…
